Символ мудрости, сокровенного знания, зачастую — полученного от божества, эмблема учености и литературной деятельности. Божественные книги — Библия, Коран — содержат «небесное» знание, предназначенное людям. В исламской традиции Коран признается откровением Аллаха, «дословной записью» его слов.

Христианские трактовки образа книги весьма многообразны. Ранние христиане различали кодексы (книги из склеенных вместе листов) и свитки; последние часто изображались в руках апостолов, которым Христос передает свитки как символ традиции учительства. Впрочем, евангелистов уже изображали с книгами в современном понимании этого слова. Судья мира держит книгу, в которой записаны все поступки людей и которая называется «Альфа и омега». Откровение (Апокалипсис) Иоанна Богослова — «книга за семью печатями», эти печати может снять лишь боговдохновленный. Книгу в руках держат пророки, сивиллы, Павел и другие апостолы, отцы Церкви — Фома Аквинский, Бернард Клервоский и многие другие, прославленные своей ученостью. Дева Мария читает книгу в сцене Благовещения.

Из старинной Библии

МОИСЕЙ ПОЛУЧАЕТ СКРИЖАЛИ ЗАКОНА

Моисей Маймонид, великий еврейский философ XII века, при описании Скрижалей Закона, начертанных Божьим перстом, разделял все сущее на два общих порядка: произведения Природы и произведения искусства. Бог творит через Природу, а человек через искусство, утверждает философ в своем «Наставлении для Озадаченных». Таким образом, Слово Господне есть рука, или активный принцип, которым воля Творца прослеживается на лице Его творений.

В иудейской мистике, книжной по своей сути, знакомство с книгой приписывается Адаму, которому после изгнания из рая явился ангел Разиэль: «Я пришел, дабы ознакомить тебя с чистыми учениями и большой мудростью и со словами этой святой книги... Адам, мужайся, не страшись и не бойся, возьми эту книгу из моих рук и ходи осторожно с ней, ибо из нее будешь ты черпать мудрость и знания и сообщать каждому, кто этого достоин и кому это суждено... »

Славянская традиция знает Голубиную книгу, которая в русских духовных стихах уравнивается с Библией:

Ай на той горе на Фаворской К чудну кресту животворящему,

К Алатырю белу каменю,

Ко святой голове ко Адамовой Выпадала Книга Голубиная...

Выходила Книга Голубиная,

Божественная книга Евангельская...

Писал сию книгу сам Исус Христос,

Исус Христос, царь небесный;

Читал сию книгу сам Исай пророк,

Читал он ровно три года,

Прочитал из книги ровно три листа...

Подобно Библии, в Голубиной книге содержатся знания космического свойства — о происхождении мира, о его устройстве, об организации социума и пр. Кроме того, факт, что Голубиную

книгу невозможно ни раскрыть, ни прочитать, соотносит ее с книгой Апокалипсиса: «И видел я в деснице у Сидящего на престоле книгу, написанную внутри и отвне, запечатанную семью печатями. И видел я Ангела сильного, провозглашающего громким голосом: кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее? И никто не мог, ни на небе, ни на земле, ни под землею, ни раскрыть сию книгу, ни посмотреть в нее. И я много плакал о том, что никого не нашлось достойного раскрыть и читать сию книгу и даже посмотреть в нее» (Откр 5 : 1-4). Анализируя Голубиную книгу, М. А. Серяков делает вывод, что «если христианская книга символизирует собой конец мира, то языческая Голубиная книга символизирует его начало... Книга русского духовного стиха возвещает не только начало Вселенной, но и идею вечного возвращения; невольно возникает впечатление, что раскрытие и изложение содержания Голубиной книги как бы преодолевает угрозу, исходящую от книги Апокалипсиса».

В светском искусстве книга — атрибут семи свободных искусств, в особенности риторики и грамматики, также — атрибут Меланхолии как одного из четырех темпераментов.

Книга также трактуется как символ знания, противостоящего невежеству, зачастую воинственному. Именно в этом значении образ книги присутствует, например, во многих произведениях Р. Брэдбери — в хрестоматийном «451° по Фаренгейту», «О скита-ньях вечных и о Земле», «Изгнанниках».