Итак, в любом случае необходимо учитывать одно существенное различие, не играющее никакой роли у Фрейда — это различие между отношениями, устанавливаемыми между наличными элементами высказывания и отношения между этими же элементами и другими, отсутствующими.

Каламбур, многократное использование, двусмысленность,

Обратимся теперь к подразделениям внутри первой группы — группы словесных острот. Мы убедились в том, что сгущение отнюдь не особая подгруппа острот, а категория, применимая к остротам любого вида. Две оставшиеся группы носят название «использование одного и того же материала» и «двусмысленность»; к ним я добавлю четвертую группу — каламбуры. Эта группа не фигурирует в таблице, помещенной на с. 59 книги Фрейда, но ее обсуждение предшествует рассмотрению первой подкатегории острот по смыслу — смещения.

Примечательно маргинальное положение, занимаемое каламбуром. Фрейд объясняет его «влиянием низкой оценки, которая стала уделом этих острот» (с. 64; русск. пер., с. 213). Эта низкая оценка явственно ощущается даже у тех редких исследователей, которые интересуются игрой слов. «Каламбур — это неудачная игра слов, ибо в нем обыгрывается не слово как таковое, а созвучие слов», — пишет цитируемый Фрейдом К. Фишер (с. 66; русск. пер., с. 214). Приведем также мнение Луи Рену, который, проникнувшись духом санскритской традиции, также говорит о «варварском приеме каламбура или аллитерации»¹. Сам Фрейд, прекрасно знавший эту традицию, не в меньшей степени разделял презрительное отношение к каламбурам: «они предъявляют минимум требований к технике выражения, в то время, как настоящая игра слов предъявляет максимум требований» (с. 64; русск. пер., с. 213). Каламбур «является только подвидом группы, которая достигает своей вершины в собственно игре слов» (с. 67—68; русск. пер., с. 215). Игра слов «благородна», а каламбур низок... Почему же дело обстоит именно так? Вот как Фрейд описывает технику каламбуров: «в каламбуре удовлетворяются тем, что оба слова, употребляемые для обоих значений, напоминают друг друга благодаря какому-нибудь большому сходству, будь это общее сходство их структуры, рифмоподобное созвучие, общность некоторых начальных букв и т. п.» (с. 64; русск. пер., с. 213). Но так же описывается и игра слов. Фрейд сам это осознает: «В игре слов слово также является для нас только звуковой картиной, с которой связывается тот или иной смысл. Практика языка также и здесь не проводит никакого резкого различия, и если она относится к "каламбуру" с пренебрежением, а к "игре слов" с некоторым уважением, то эта оценка, по-видимому, обусловливается другими точками зрения, а не техническими приемами» (с. 66—67; русск. пер., с. 214). Любопытны эти «соображения» в главе, посвященной как раз техническим приемам. Тем не менее Фрейд так и не объяснил, в чем заключается «принижающее» различие.

Приведем пример, дающий представление о всех других примерах, помещенных в этом разделе книги:

«...Об одном враждебно относившемся к монархизму итальянском поэте, который затем был вынужден воспевать немецкого кайзера в гекзаметрах, Хевеши говорит: "Так как он не мог истребить цезарей, то он упразднил цезуры"» (с. 65—66; русск. пер., с. 214).

«Технический прием» заключается здесь в том, чтобы сблизить в синтагматической цепи два слова со сходными означающими, но совершенно различными означаемыми; из этого извлекается определенный семантический эффект.

Сравним теперь с этим описанием остроты, относимые к группе «многократное использование одного и того же материала», к подвиду «с небольшой модификацией». Приводятся следующие примеры: