Символ счастья, достатка, единства семьи и рода; шире — символ освоенного, человеческого, пространства в противопоставлении стихийному, неосвоенному, нечеловеческому. Кроме того, дом противопоставляется миру за его пределами, как замкнутое — открытому, безопасное — опасному, внутреннее — внешнему.

Дом также представляет собой модель мироздания — его четыре стены ориентированы по четырем сторонам света, а фундамент, сруб и крыша соответствуют трем уровням вселенной (преисподняя — земля — небо). В легендах и сказках часто упоминается, что небо со светилами, равно как и ветер и прочие стихийные, враждебные человеку силы, находятся сразу за окнами и непосредственно над печной трубой. Современные многоэтажные дома суть та же трехчастная проекция, разве что в ее «срединной» части присутствуют промежуточные «верх» и «низ» (количество которых равно количеству этажей в доме).

Главная символическая функция дома — защита. Зримое выражение этой функции — стены и крыша; отсюда бытующие в языке выражения наподобие «иметь крышу над головой», т. е. быть защищенным от стихии, или «вернуться под отчий кров», т. е. обрести укрытие от житейских неурядиц. Последнее выражение вдобавок связано с представлением о доме как о символе единства рода, образном воплощении неразрывной связи между предками и потомками. Вследствие этого в языке за словом «дом» закрепилось второе значение: род, династия — например, «дом Романовых», «дом Габсбургов».

Помимо дома как целого своей символикой обладают и различные его части. У славян наиболее почитаемым местом дома считался красный угол, где висели иконы и стоял стол; этот угол был обращен на юг или на восток, место за столом в красном углу предназначалось для хозяина и почетных гостей; головой к красному углу клали покойников (сегодня роль красного угла в квартире многоэтажного дома, как правило, выполняет место, где стоит телевизор). По диагонали от красного угла ставилась печь — другой сакральный «узел» дома, одновременно его центр и граница; как вместилище огня и пищи, она символизирует достаток и благополучие, но благодаря выходящему вовне дымоходу печь связана с внешним миром, в том числе и с «тем светом», что роднит ее с дверью и окнами.

Порог и сама дверь — граница между безопасным пространством и опасным, место перехода. Окно противопоставляется двери как нерегламентированный вход-выход, которым пользуются лишь в особых случаях; в то же время применительно к дому в целом оно исполняет функцию рубежа: когда окно закрыто, в дом не проникнет нечисть (или, если уйти от мифологии, закрытое окно заглушит звуки, доносящиеся с улицы, защитит от ветра и не допустит попадания в дом дождя или снега). Чердак (антресоли) есть своего рода буфер между внутренним и внешним: туда складывают вещи, которыми пользуются так редко, что они почти не нуждаются в защите. Подвал и погреб — хранилища запасов, потому-то они расположены глубоко внутри; при этом данное положение переводит подвал и погреб в парадигму преисподней.

С домом как символом тесно связано представление о домашних духах. В славянской традиции таким духом выступает домовой — крохотный старичок с лицом, покрытым белой шерстью, или двойник хозяина дома. С. Максимов приводит легенду о происхождении домовых: «Когда Господь при сотворении мира сбросил на землю всю непокорную и злую небесную силу, которая возгордилась и подняла мятеж против своего Создателя, на людские жилья тоже попадали нечистые духи. При этом неизвестно, отобрались ли сюда те, которые были подобрее прочих, или уж так случилось, что, приселившись поближе к людям, они обжились и обмякли, но только эти духи не сделались злыми врагами, как водяные, лешие и прочие черти, а как бы переродились: превратились в доброхотов и при этом даже оказались с привычками людей веселого и шутливого нрава».

С.Т. Коненков. «Алексей Макарович» (домовой).

В каждом доме имеется свой домовой, который сторожит не только здание, но и всех его обитателей (очевидно, сегодня нужно говорить, что свой домовой есть у каждой квартиры). Домовой — большой озорник и проказник: щекочет сонных, вопит дурным голосом, стучит в стены, швыряется посудой — просто так, от нечего делать. С домовыми-соседями ведет себя мирно, если те не злоумышляют против его дома — в последнем случае домовой грудью встает на защиту хозяйского добра.

Все домовые делятся на два рода — собственно домовых и дворовых. Собственно домовой (его еще зовут доможилом) живет в углу за печкой, куда не следует бросать мусор. Домовой — оборотень, которому не составит труда превратиться в кошку или собаку, в ужа или крысу.

С. Максимов замечал: «...домовой любит те семьи, которые живут в полном согласии, и тех хозяев, которые рачительно относятся к своему добру... Зато ленивым и нерадивым он охотно помогает запускать хозяйство и старается во всем вредить».

Чтобы обезопасить себя от проказ и гнева домового, нужно сделать ему какой-нибудь подарок.

В европейском фольклоре домашнего духа чаще всего называют брауни. Эти существа ростом с ребенка, одеты обычно в лохмотья коричневого цвета. Облик брауни своеобычен: у многих нет носа, точнее, переносицы, — только две ноздри, у некоторых отсутствуют пальцы рук и ног, у других пальцы есть, но сращенные между собой, отставлен лишь большой. Брауни появляются по ночам и выполняют ту работу по дому, которую недоделала прислуга, рассчитывая на награду — миску сливок и коврижку с медом. В горной Шотландии брауни помогают крестьянам варить пиво. Есть даже камень, называемый камнем брауни; он ускоряет процесс варки. Они не прочь поозорничать, а если их рассердить, могут погубить хозяев дома. Стоит предложить брауни новую одежду или какое-либо угощение кроме сливок, как он тут же покидает дом и уже не возвращается, ибо считает, что его пытаются подкупить. Брауни очень легко обидеть: достаточно покритиковать работу, которую он сделал. Если же обращаться с ним доброжелательно, он готов на все — может даже сбегать за врачом, если у хозяйки начались роды.

Духи дверей, обожествленные военачальники. Старинная китайская гравюра.