Каждый день мы проходим через три состояния сознания. Бодрствование, в котором присутствует ум, который кажется себе некой постоянной, самоотож-дествлённой с телом отдельной сущностью в безграничной вселенной. Сон со множеством персоналий, эмоций и состояний ума в иллюзорной бесконечности пространств и видений. И глубокий сон, где нет переживаний, нет мира, нет индивидуальности, нет ничего и нет ума. Как нитка сквозь жемчужины ожерелья, сознание проходит сквозь все три состояния, которые можно сравнить с тремя телами, или измерениями (санскр. кауа) будды — нирманакаей, самбхогакаей и дхармакаей (см. стр. 154). Психические ветра, накапливаясь в головной, горловой и сердечной чакрах, приводят к возникновению этих трёх состояний.

Карма создаёт всю переживаемую нами реальность. «Топливо» кармы — это три изначальных яда неведения, желания и неприязни. Просветление — это полное устранение, или исчерпание, кармы, «угасание пламени» подразумевается санскритским термином «нирвана». Слово «просветление» не подразумевает прорыва к свету, или озарённости; его смысл — это очищение, или «облегчение ноши», посредством устранения «веса» кармы. Состояние просветления — это наша сущностная будда-природа, это не что-то, чего следует достичь в будущем; потому что, если бы это было так, тогда возможно было бы снова потерять его. Как прекрасный бриллиант, лежащий в грязи, наша сущностная будда-природа покрыта слоями неведения. Всё, что необходимо для того, чтобы «достичь», или обнаружить эту сущностную природу, — это устранить неведение. Это не так-то просто осуществить; глубокие кармические отпечатки и концептуальное мышление усложняют задачу, проецируя её решение на далёкое будущее или даже перекладывая ответственность за её решение на другое существо, которое должно сделать всё за нас.

«Чувствующие существа — это непросветлённые будды, а будды — это просветлённые чувствующие существа. Каждый человек должен работать над своим собственным спасением», — говорил Будда. Возникает вопрос: «Что является первичной причиной кармы и неведения?» В ответ на этот вопрос Будда хранил безмолвие, осознавая тщетность любого концептуального или вербального объяснения. Будда сказал: «Предположим, Малункьяпутта, человек был ранен стрелой, которая была обильно смазана ядом, и его товарищи привели к нему доктора, чтобы тот вылечил раненого. Человек мог бы сказать: “Я не позволю доктору вынуть стрелу до тех пор, пока не узнаю имя и клан человека, который ранил меня; был ли лук, из которого он стрелял, обычным луком или это был арбалет; был ли наконечник стрелы, которая ранила меня, загнутым или зазубренным”. Всё это оставалось бы неведомым для человека, а тем временем он бы умер. Таким же образом, Малункьяпутта, если кто-то скажет: “Я не буду жить праведно рядом с Буддой, пока Будда не откроет мне, является ли мир вечным или невечным, конечным или бесконечным; существует ли душа отдельно от тела или это одно и то же; прекращает ли пробуждённый после просветления существовать или нет”, — это так и останется не объяснённым Буддой, а тем временем человек умрёт» (из Чуламалункья-сутры).

Таким же образом Падмасамбхава однажды спросил своего гуру Шри Сингху из Бирмы: «Какова разница между буддами и не-буддами?» Шри Сингха ответил: «Даже если кто-то хочет обнаружить разницу, разницы нет. Поэтому освободись от сомнений в от ношении внешних вещей. Чтобы преодолеть внутренние сомнения, применяй совершенную божественную мудрость. Ещё никто не обнаружил первичных или вторичных причин. Мне не удалось сделать этого, и ты, Лотосорождённый, не преуспеешь в этом».